Арест имущества и мистика в отдельном взятом районном суде

Как вы знаете, часть моих дел имеет привкус мистики. То в моей практики возникаю третейские суды-призраки, то родственники с того света общаются с налоговой инспекцией, то еще какая-то чертовщина творится. Этот случай лишь подтвердил, что в прошлой жизни я наверняка трудился бок о бок со знаменитым Ван Хенльсингом.

По началу никакой мистики не было – сплошная банальщина. Купили мои будущие клиенты дачу под Питером в 2001 году и спокойно себе жили на ней 15 лет.  А через 15 лет решили ее продать.

 Областной отдел Росреестра обрадовал моих будущих заказчиков наличием в реестре прав на недвижимость сведений об аресте имущества и приостановил регистрацию сделки. После этого наши пути пересеклись. Ситуация достаточно рядовая, задача была выяснить кто наложил арест и подать ходатайство об отмене обеспечительных мер. Скучно, банально и никакой мистики.

Серой запахло, когда мы решили воспользоваться правом, указанным в статьей ___ Закона о регистрации прав на недвижимость и сделок с ним, на получении сведений о содержании правоустанавливающих документов.  Любезные девушки из колл-центра Росреестра обещали лично выдать копию определения о наложении ареста. Ободренные такими обещаниями мы последовательно обращались в Областное управление на улице Блохина и в районный отдел Росреестра, по месту нахождения участка. Но всякий раз обнадеживающие сведения нам не давали. С неумолимостью автомата Росреест сообщал нам сведения о суде, который вынес определение и дате, когда запись об аресте была внесена в единый реестр.

Архив районного суда области нам ничем помочь не мог. Требовался номер дела, фамилия сторон, фамилия судьи и другие сведения, которые были погребены в недрах районного отдела Росреестра.

Начальник отдела на словах понимал всю абсурдности ситуации, но полномочий попросить секретаря сбегать в закрома, принести папку с правоустанавливающими документами на дачу моих клиентов и показать это чертово определение не имел. Или думал, что у него их нет.

Время шло, и Росреестр обоснованно отказал в регистрации перехода прав и выдал нам письменное уведомление.

Чтобы вырваться из магического круга бюрократии, пришлось идти окольным путем – в областной суд был подан административный иск об признании отказа незаконным. Свои требования я обосновал вероятным отсутствием в архиве бумажной копии определения о наложении ареста. Надо отметить, что с учетом неразберихи, которая творилась в районных отделах Регистрационной службы в начале нулевых, такая версия имела право на существование.

Мне было искренне жаль юриста районного отдела, которая на пяти листах излагала, как я не прав, почему мои заказчики поступили недобросовестно и подробно разъясняла, какими нормами пользовался Росреестр при вынесении отказа о государственной регистрации перехода права собственности. Ей было достаточно принести копию определения и ограничится одним листом отзыва, но было очевидно, что ей нравится писать отзывы на исковые заявления в издевательском стиле.

Копию определения о наложении ареста она таки приобщила к делу. 

С копией определения я пошел в архив суда. Уже знакомые работники архива бодро залезли в книги 2001 года и не менее бодро уведомили меня о том, что стороны указанные в определении не значатся ни в каком реестре. Чертовщина продолжалась. Номера дела в определении не было указано, судья, которая вынесла определение ушла в отставку еще в 2003 году, имена сторон по делу ничего не говорили ни мне, ни моим заказчикам.

Из определения следовало, что некий С. угрожал Ф. и Х., которые не выдержав угроз выдали доверенность на право распоряжения имуществом, а зловредный С. продал по этой доверенности дачу некому Щ. 

Вместе с тем, сведений о том, С., Ф., Х., или сам Щ. обращался подавал в суд исковое заявление с истребованием недвижимости у моих заказчиков в архиве не было. Не было сведений, что такое заявление оставлялось без движения, возвращалось истцу или принималось к производству. Но кто-то из старожилов суда опознал подпись судьи, и разглядел на копии печати реквизиты суда.

Для очистки совести мы просмотрели книги с 2000, 1999  и 1998 года, а также 2002 и 2003 год.

Заявление о снятии обеспечительных мер писалось легко.  Как только трижды пропел петух, я поехал сдавать его в канцелярию суда.

Очевидно, что слух о таинственном определении разнесся по суду и никто не хотел браться за распутывание этого загадочного происшествия. Пока я сидел в очереди на подачу документов, работники суда проходя мимо меня тихонько крестились или трижды сплевывали через левое плечо, некоторые пытались нарисовать  мелом магический круг, но остановить светлые силы добра в моем лице им было не под силу.

«А, это вы», грустно сказала мне девушка и приняла у меня пакет документов. Заседание назначили быстро. Судья выдал мне повести на всех участников этой мистической истории. Для меня осталось загадкой, откуда материлизовались их адреса, но оказать суду содействие в восстановлении справедливости, для меня большая честь и можно сказать, что цель жизни.

По указанным в повестках адресам никого из фигурантов загадочного дела от 2001 года, не проживало. В УФМС сведения о том, где могли бы проживать эти тени прошлого не нашлись.

«Вы поддерживаете свои требования?», ровным голосом, осведомился судья и удалился в совещательную комнату, после моего утвердительного ответа. Обратно он вышел с уже отпечатанным определением об отмене обеспечительных мер.

Так в очередной раз, с помощью судебной системы, попытки сил зла нарушить баланс были пресечены.