О ТЕХ, КТО ПРИДЕРЖИВАЕТ ДВЕРИ

Кто-то заметил, что люди делятся на две категории — одни в метро придерживают двери, чтобы те не «приложили» идущего следом, другим это и в голову не приходит.


Делают это граждане и гражданки первой категории совершенно бескорыстно — двери придерживаются перед любым из нас, независимо от пола и возраста. Те, кто помнит об идущих следом, никогда не оборачиваются, чтобы взглянуть, кого они избавили от шишки на лбу (или сотрясения мозга).

Точно так же эти люди «придерживают двери» своих чувств. При сражениях и стычках в городском транспорте, в очередях — везде, где возможно столкновение и пересечение интересов и где немедленно образуется два лагеря — негодующих справедливцев и торжествующих негодяев, находятся личности неприсоединившиеся, выпадающие из раствора. Их узнаёшь по грустной, незаинтересованной, сожалеющей улыбке. Они молчат, когда к ним апеллируют со страстными, громоздкими доказательствами своей правоты. Могут понимающе кивнуть — но и только.

Эти личности никогда не выставляют оценок ближним. Слова «как ты можешь» или «как тебе не стыдно» заменяет им та же мимолётная, сдержанная, чуть виноватая улыбка. Есть ещё одна особенность, по которой узнаёшь членов этого тайного ордена («придерживателей дверей»), — они никогда не настаивают на своём.

Вот идёт общий разговор, обсуждаются вещи, задевающие всех без исключения: как воспитывать детей или когда ждать очередной индексации цен. Каждое высказывание — масло, которое аккуратно подливается в бушующее пламя общего несогласия. Когда спор достигает апогея, кто-то, сосредоточенно слушавший, произносит два-три слова — и огонь спадает на глазах. Неважно, какие это были слова — наверняка не слишком утешительные. Важно, как они были произнесены — непоучительно, негромко, может быть, скептически.

Столь же просто вычислить «придерживателей дверей» по их роли хранителей чужих секретов. Если присмотреться, в любом доме (компании, группе, коллективе) есть человек, которому почему-то хочется рассказать всё. Почему-то каждый рассказывающий уверен, что дальше этой «жилетки» сказанное не пойдёт. Но, если вдуматься, «жилетка» — это ведь чужая совесть, которой не только доверяются, но и поверяются самые больные тайны. Видимо, совесть тех, кто «придерживает двери», не только хранит тайны, но и как-то преобразует, осветляет, осмысливает, опрозрачнивает их. Иначе зачем этот на первый взгляд самоубийственный акт доверия, полностью отдающий человека в руки того, кому он открылся?

Таков в общих чертах психологический портрет (вернее, набросок) людей, «придерживающих двери», — учтивых, немногословных, скромных, лёгких в общении. Если попытаться одним словом обозначить такой тип (вполне реально существующий), наверное, словом этим будет «благожелательность». Но психолог должен обозначить и колодец, откуда почерпнуто это симпатичнейшее из человеческих качеств, должен обозначить исток. В данном случае это нетрудно.

Кто способен не увязнуть в чужих страстях? Тот, кто научился сосуществовать с собственными. Кто умеет отойти в сторону, не навязывая своего мнения, не настаивая на своём? Тот, для кого внутренняя свобода, право человека на собственные мысли и чувства, — вещи абсолютно естественные и бесспорные. Таким образом, благожелательный человек — это человек прежде всего свободный.

Есть в этом какая-то чудесная тайна. Благожелательность в принципе чужда биологической природе homo sapiens. Благожелательному человеку ничего не надо от другого. Благожелательность не приносит никаких дивидендов, не свидетельствует о способностях и талантах, о хваткости и расторопности ума, не даёт шансов на успех, на уютное место под солнцем. Она «просто» существует — как солнце, проглянувшее ненастным днём, или чужая приветливая улыбка, мгновенно осветившая безразличные, безличные лица людей толпы.

Ни одному психологу не доискаться дна этой драгоценной улыбки, не объяснить её божественного тепла случайным сокращением лицевых мускулов. Да и нужно ли доискиваться? Благожелательность — это «тихая тайна будней». Пусть таковой и остаётся. Разве только поэзии дано коснуться её: