Из дневника маленькой собачки.

Запись шестая. Как я "набедокурила" у родственников.
Это я – Пуся. Давненько я не делала записей в своем дневнике, но – что поделать? – у дедушки проблемы с интернетом.

Каждый раз, когда мы всей семьей выезжаем на дачу, мы обязательно заезжаем в один маленький городок в гости к двум старушкам. Эти старушки – мама дедушки и мама бабушки. Им на двоих 176 лет. Как их зовут, я не могу разобраться, потому что у людей - все не как у собак: ту старушку, которую дедушка называет мамой, бабушка называет смешным именем «свекровь», а бабушкину маму дедушка называет еще смешнее – «тёща». Но, самое интересное, что друг друга эти старушки называют одинаково смешно – «сватья». Вот и разберись! Чтобы не путаться самой и не путать вас, я так и буду называть этих бабуль – старушка Свекровь и старушка Тёща. Поселили их дедушка с бабушкой в этом городке неподалёку друг от друга, чтобы никогда не спорить на тему: «к чьей маме сегодня поедем». А чтобы не разъезжать по всему Подмосковью, «в придачу купили дачу» рядом с городком. Как говорит дедушка – очень рационально и удобно.

В одну из таких поездок мы приехали на обед к старушке Свекрови. В гости пришла и старушка Теща. Бабульки сели играть в «дурака», остальной народ разбрелся по квартире и я осталась без внимания. Было скучно. Кота Пушка, во избежание скандалов со мной, выпустили на улицу (с котами и кошками у меня отношения напряженные, так как они похожи на кроликов), и я стала бродить по квартире в поисках какого-нибудь интересного занятия. Мое внимание привлек лежавший на прикроватной тумбочке небольшой предмет, прикрытый салфеткой. Я заскочила на кровать, подошла к тумбочке и отодвинула носом салфетку. То, что я увидела, сразило меня наповал: под салфеткой лежали, о, ужас!…, ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЗУБЫ! Меня всегда интересовал вопрос, почему люди никогда не грызут косточки сами, а отдают их собакам? Ведь это так здорово – погрызть вкусную косточку! «Наверное, у них слишком мягкие зубы», - решила я. И вот представился уникальный случай проверить мою гипотезу на практике. Я осторожно взяла челюсть, спрыгнула с кровати и, чтобы мне никто не мешал проводить научные исследования, забралась под стул. Поначалу человеческие зубы показались мне очень крепкими, но когда я приложила усилия, они треснули. Мне стало интересно, – сколько же зубов я сумею выгрызть! Добрую четверть часа я старательно их выгрызала, пока всех не позвали обедать. Старушка Свекровь встала с дивана и, опираясь на палочку (у нее плохо ходят ноги), подошла к тумбочке. Немного поискав, она удивленно спросила: «А где же мои зубы?». Вот тут я все сообразила и, прижав уши, стала пятиться под кровать. Первым ситуацию прочитал дедушка. Он наклонился под стул и достал остатки того, что раньше называлось «искусственная челюсть». Старушка Свекровь, когда увидела, что стало с ее «зубами», тихо заплакала и сказала: «Как же я теперь буду кушать!». Мне стало ужасно жалко ее, и я забилась подальше под кровать в ожидании появления швабры или другого подходящего предмета, коим обычно следует «примерное наказание» нерадивой «мерзавки». Дедушка сказал: «Не печалься, мать. Сейчас я дам тебе другие «зубы»». Он вышел в соседнюю комнату и, немного порывшись в шкафу, принес целлофановый пакетик с точно такой же челюстью, которую я превратила в горстку мусора. Оказывается, в прошлом году, по причине того, что в маленьком городке хороших зубов не делают, дедушка возил свою маму в Москву, чтобы там ей сделали хорошие зубы. И, учитывая то, что его маме с каждым годом становится все труднее и труднее ходить, попросил доктора сделать два одинаковых комплекта. При этом он попросил доктора ничего не говорить бабуле про второй комплект, чтобы она не сокрушалась по поводу произведенных трат.
Молодец дедушка! Он, наверное, уже тогда знал, что у него будет шаловливая собака по имени Пуся.
Про меня как-то сразу забыли, так как все были рады счастливому концу этой истории.

Но на этом мои проделки не закончились. На следующий день мы приехали в гости к старушке Тёще. Когда мы у нее находились, пришла какая-то тетя и принесла Теще пенсию. Бабуля расписалась в бумажке, пересчитала деньги, сложила стопочкой и положила на стол. Пачечка была не очень толстая (почему-то пенсионерам не приносят толстых пачек). Затем все пошли на кухню пить чай. Я забралась на стул и стала смотреть на эту самую стопочку. Бумажки в ней были новенькие-преновенькие! У них был интересный запах, и мне очень захотелось с ними поиграть. Но я – собака умная, и знаю, что с деньгами играть – себе дороже. Поэтому я решила просто их пересчитать. Так, как это делала тетя, которая их принесла. Я наслюнила лапку и стала быстро-быстро сдвигать ею бумажки в сторону. Получилось как-то неуклюже, и бумажки стали разлетаться со стола в разные стороны. В открытое окно дул ветерок и листики, как маленькие бумажные змеи, парили по комнате в разных направлениях. Тогда я соскочила со стула и стала их ловить лапами и зубами, но они приземлялись на пол под кровать, шифоньер и другую мебель. Я старалась схватить бумажку и отнести ее обратно на стол, но слишком новенькие банкноты были через чур плоские, и мне приходилось одной лапой их придерживать, а другой стараться загнуть так, чтобы можно было ухватить зубами. Деньги оказались совсем не крепкие. Они легко рвались на кусочки и, поэтому, много бумажек вернуть на стол мне не удалось.
Первой в комнату вошла старушка Тёща. Прежде чем она поняла что происходит, я успела спрятаться. «Ты посмотри, что ОН натворил! – воскликнула Теща. Она всегда говорит про меня «он». Сколько раз ей объясняли, что это не «он», а «она», но Тёща тут же про это забывает и продолжает называть меня Он. Андрей как-то пытался защитить ее, утверждая, что юридически она имеет право называть меня «он», подразумевая, что я – щенок. А щенок всегда «он». Ну какой я им щенок? Мне уже почти полтора года. Но, что поделаешь, маленькая собачка – до старости щенок!
Но я отвлеклась. Все присутствующие стали лазать на коленях и собирать все, что я сама не успела собрать. Когда посчитали все собранное, получилась недостача. Вы, бухгалтеры, знаете лучше, чем мы, собаки, что это такое. Дедушка почесал затылок, молча открыл свой кошелек и компенсировал недостачу, а собранные обрывки сложил в конверт и засунул его в карман. Зачем он это сделал, он и сам не знает. «Хорошо, что это были «полтинники», а не «штуки», - сказал Андрей, но для всех это было слабым утешением, так как сам факт порчи денег выглядел оскорбительным. «Всыпь ЕМУ как следует, - сказала Теща дедушке, но дедушка ответил: «Бить детей, стариков и животных – последнее дело. Я до этой «ручки» еще не дошел».

Не смотря на то, что мой самый любимый дедушка два дня подряд спасал меня от наказаний, весьма серьезный разговор у нас с ним состоялся. О чем был этот разговор, я никому никогда не расскажу, но, клянусь вам, что больше никогда и ни за что я не прикоснусь к чужим зубам и деньгам, хотя бы потому, что на этот раз над моими проделками никто не смеялся.

А впереди предстоял семейный совет…